Привычно раздосадованный (опять не удалось записаться ни к окулисту, ни к хирургу…), выхожу из поликлиники и останавливаюсь, чтоб перевести дух, на крыльце. Достаю из кармана сигареты, зажигалку. Стою, думаю: “Когда и как теперь попасть к нужным врачам? Или вообще больше не ходить в поликлинику, а читать книжки и самому лечиться, а там уж как Богу угодно будет? Всё отвратительно, всё…”

     Сбоку крыльца, кто-то, держась за перильца лестницы, стоит и топчется на месте. Какая-то молодая женщина. Искоса поглядывая на неё, прикурил сигарету.Что-то в ней необычно: пальто, перчатки и берет – алого цвета (“ещё мольберт бы ей через плечо”, – блеснула злобная мысль); тонкие черты которого беспрестанно меняли своё выражение (от виновато-стыдливого до спокойно-равнодушного); как-то странно переминается с ноги на ногу.. На больную, вроде, не похожа, стоит прямо, смотрит то на перила, то на небо, свинцово-грязного цвета, а лицо свежее, чистое, молодое. Выражение только странное – наверное, беда с головой? Похоже на то… И жаль её стало; понял вдруг: совсем она беззащитная, совсем безответная…

Может, ей надо подняться по лестнице, а сделать это трудно, а попросить о помощи стесняется? Почему тогда за перилами стоит? И почему такая быстрая, совершенно ненормальная смена выражения лица (то улыбается, глядя на небо, то хмурится слегка, разглядывая ладонь)?..

     Посмотрел на обувь: какие старые-престарые башмачки! И носки торчат, тоже очень старые, обноски какие-то. Защемило что-то в груди, как при виде птицы со сломанным крылом. Отвернулся, подумал: “ждёт, наверное, кого-то, как собака у магазина ждёт своего хозяина. Или она одна, и ей нужно в поликлинику, а мне нужно ей помочь подняться по лестнице?”

     Размышляя так, спустился с лестницы, пошел дальше, в сторону дома.

    “Сейчас, наверное, выйдет мама, возьмёт её за руку и пойдут они себе тихонечко, куда им надо. Или всё-таки нужно было спросить просто: “Вам помочь?” Но не спросил, не решился почему-то.

    Перед тем, как повернуть за угол дома, оглянулся – она всё так же стоит, а к ней бодрым шагом приближается, крепкая на вид, бабуля и весёлым, жизнеутверждающим голосом говорит, почти кричит: “Что, дочка? Тебе помочь?” Та что-то тихо ей отвечает; я не слышу. Бабуля осторожно берет девушку в алом пальто и берете, в старых-престарых, облезлых, рыжих башмаках, и помогает ей подняться по ступенькам.

   Бросаю окурок в грязную лужу, отворачиваюсь, иду дальше.

   Теплохладное…. существо…

Используются технологии uCoz